– Кер'Эб Вр'Ан?! – побелел Дарв, медленно вставая. – Хвост Проклятого! Что дальше?

– А дальше три маленьких кораблика без особых усилий уничтожили восемнадцать мета-кораблей, – с кривой ухмылкой ответил Тальвен. – Какими-то торпедами с неизвестной начинкой. При достижении торпедой границы защитного поля гипердвигатели атакованного корабля тут же взрывались. Причем, эти торпеды опасны только для мета-кораблей, другим они ничем не вредят. Сопровождавшие эскадру рейдеры драконов погнались за призраками, но не догнали, те легко ушли, нырнув на недоступный нам уровень гиперпространства. Ваша светлость, в галактике появилась новая сила!

– Согласен! – резко кивнул граф, падая в кресло. – Этого нам только и не хватало для полного счастья… Всех лучших пилотов – на отлов хотя бы одного такого кораблика. Нам нужно знать, кто это и чем опасны. Как мы нашли флот Предтеч, так кто-то вполне мог обнаружить флот Кер'Эб Вр'Ан. Ты представляешь, чем это чревато?

– Не дай Благие! – поежился лавиэнец. – Видел как-то оставшиеся от той войны мертвые планеты.

– Три штурмовика уничтожили восемнадцать мета-кораблей… – потряс головой Дарв. – Проклятье, да что же за технологии у этих неизвестных?

– Их торпеды опасны только для мета-кораблей, обычным они не причинили ни малейшего вреда.

– Будь спокоен, для обычных у них найдется что-нибудь другое, – недовольно проворчал граф. – Надо же, новый игрок. Ты уверен, что это не орден?

– Как я могу знать точно, ваша светлость? – удивленно посмотрел на него лавиэнец. – Могу только сказать, что летают эти неизвестные совсем по-другому, почерк орденских асов мы хорошо изучили. Эти тоже асы, но действуют не так, как аарн, тактика иная.

– Я бы предпочел, чтобы это оказался орден… – задумчиво сказал Дарв. – Новая сила в галактике? Очень неприятное известие. Мы не можем знать, на чьей стороне она выступит в предстоящей войне.

– Не можем, – согласился Тальвен. – Я отдам приказ по всем флотам. Пусть по обнаружении загадочных корабликов попытаются связаться с ними. Вдруг ответят? Мы могли бы обрести нового союзника, что совсем не помешает.

– Что-то мне не верится, что они пойдут на контакт. Иначе не скрывались бы. Тем более, что наши мета-корабли напали на них первыми. Они ведь не атаковали?

– Нет, попытались уйти. Вступили в бой только после того, как им отрезали пути отхода.

– Все хвосты Проклятого в глотку конструкторам Предтеч! – выругался граф. – Из-за этого дурацкого нападения мы в состоянии войны с кем-то неизвестным. Очень приятное известие!

– Да уж, – согласился Тальвен. – Ваша светлость, извините, откланиваюсь. Необходимо срочно отдать приказ программистам отыскать подпрограмму, из-за которой все случилось, и удалить ее из искинов наших мета-кораблей.

– Хорошо, иди, – резко кивнул Дарв, недовольно постукивая пальцами по пульту. – И ты прав, попытки связаться с неизвестными необходимо предпринимать постоянно. Иначе однажды нам на головы свалится еще что-нибудь не слишком приятное.

Лавиэнец поклонился и погасил голоэкран. Граф еще долго сидел в полутьме и мрачно размышлял. Странно все это. Только начинает что-то налаживаться, как происходят новые неожиданные события, и все рушится. Будто против его плана – сам Создатель. Хоть бы это было не так… Он снова тяжело вздохнул, налил себе немного тиумского черного виски, залпом выпил и откинулся на спинку кресла, размышляя, что должен сделать в ближайшее время. Несмотря на то, что почти все было готово к войне, многое еще осталось незавершенным. Скорее бы Лоех возвращался. Тальвен, конечно, мальчишка толковый, но до секретаря пока не дотягивает, опыта не хватает.

Космос вокруг светился блестками звезд, казался пустынным и загадочным. В обход небольшой, всего в несколько световых лет, газовой туманности неслись три почти невидимые тени. Три истребителя шестого разведывательного казачьего дивизиона Конфедерации Фарсен.

Володя довольно скалил зубы, поглядывая на экраны, с которых смотрели не менее довольные Белое Перо с Эртеном. Надо же, втроем разделали восемнадцать мета-кораблей! Фарсенцы не собирались атаковать в разведывательном рейде, но эспедешники каким-то образом обнаружили их, чего до сих пор еще не случалось, и напали первыми. Пришлось обороняться. Торпеды с концентрированным активным веществом родной туманности в боеголовках оказались на удивление действенными, мета-корабли взрывались от одного касания этого вещества к защитному полю.

До места обычной дислокации авианесущего крейсера «Вепрей» было еще далеко, больше трехсот световых лет, не менее часа лету. Отчеты о происшедшем молодые пилоты отправили сразу после окончания нежданного боя. Они только побаивались, что Иван Петрович обвинит их в провоцировании атаки. Но полковник обычно был справедлив, должен разобраться, кто виноват.

За прошедшее время трем друзьям довелось немало пережить. Вспомнив посещение родного дома, Володя счастливо улыбнулся. Отец долго смотрел на обритую голову младшего сына и начавший расти чуб, потом коротко обнял его, довольно ухмыляясь в усы. Уж он-то знал, что никто, кроме казаков, не имеет права носить чубы. Поймают – ноги-руки повырвут за наглость. А когда Володя отказался назвать подразделение, в которое направлен, старик сразу понял, что это может означать только одно – «Вепри». Он снова облапил сына и попросил не позорить его седин. Потом был праздник. Друзей Володи казачья семья приняла, как родных, тем более, что они тоже носили чубы.

Потом друзья отправились на тропический остров, где проживало родное племя Белого Пера. Вождь встретил их, преисполненный достоинства, но в глазах старого индейца горело тщательно скрываемое любопытство. Он буквально жаждал рассказов сына. Гурона давно интересовал загадочный внешний мир, живущий какой-то своей, непонятной жизнью, которую он видел только по инфору. Но не только вождь радовался вернувшемуся сыну – невысокие гуроны толпились вокруг Белого Пера, изумляясь его непонятно откуда взявшемуся высокому росту, мускулам и тренированности. Молодой казачий офицер легко побеждал лучших воинов племени, ловил руками стрелы и томагавки. Узнав, что его сын будет заниматься разведкой на вражеской территории, вождь довольно кивнул, переглянувшись с шаманом. Иван Петрович разрешил сказать это индейцам. Разведчики издавна пользовались среди гуронов особым почетом, и старейшины благословили юношу, пожелав привезти домой побольше скальпов. Именно там он и предложил друзьям побрататься. Церемонию обставили торжественно. Индеец, русский и фарсенец стали кровными братьями на глазах всего племени, и вождь заявил, что с этого момента Володя с Эртеном ему родные сыновья.

Последним местом отдыха стала Барсеника, куда не так давно переселились приемные родители Эртена. Чтобы не тесниться в не такой уж и большой трехкомнатной квартире, Володя с Белым Пером поселились в гостинице. С них не взяли ничего, поселив, как только друзья показали офицерские удостоверения. Отношение к военным на Фарсене и до сих пор осталось трепетным, их любили и готовы были носить на руках. Лет пять назад, еще со школьной экскурсией, ребята приезжали в Барсенику, и теперь поражались насколько разросся город за это время, как изменился и похорошел. Здесь располагались основные институты и лаборатории, разрабатывавшие новую военную технику. Знаменитый на весь Фарсен двухсотэтажный Техноцентр поражал воображение своими разноцветными высотными башнями. Над северной оконечностью Барсеники постоянно стонал воздух от испытания новых моделей штурмовиков и истребителей.

Конфедерация готовилась воевать, отдавая этой подготовке все свои силы. Люди понимали, что война неизбежна, не оставят Фарсен в покое, как бы того ни хотелось. А еще лучше эту истину осознали после того, как «Вепри» начали бороздить галактику и создавать разведывательные сети в каждой известной стране. Орден, конечно, продолжал помогать Фарсену, за что ему большое спасибо, но у аарн, судя по последним событиям, скоро начнутся большие проблемы. И что делать в этом случае? Сдаваться на милость очередных любителей чужого добра? Нет уж, одного раза фарсенцам оказалось вполне достаточно. Настолько, что они готовы были погибнуть все до единого, но не сдаться. Так и детей воспитывали. Понятие офицерской чести, завезенное русскими офицерами, органично легло на психологию выживших в страшной войне. Страна жила, пела, любила и строила города, но готова была в любой момент подняться на свою защиту.